"Уважительное отношение к детям". Дина Терешенкова.

«Детство – не подготовка к жизни, а сама жизнь, и ребенок – не будущий человек, а просто человек, обладающий свободой быть и стать, человек, за которого и перед которым мы ответственны.» Франсуаза Дольто.

Раздается звонок и в трубке слышится взволнованный женский голос, который сообщает о том, что с ребенком что-то не так и с ним надо что-то сделать. Это обычная рабочая ситуация для меня, как психоаналитика, которому звонит родитель, чаще мама ребенка и просит о встрече. С сыном или дочерью происходит что-то, что не устраивает родителей, пугает, волнует, может и раздражает… Мама уточняет, что нужно принести: медицинскую  карту, диагнозы…какие-то рецепты, выписанные докторами?

Первая встреча. Входят мама и ребенок, и разворачивается следующая картина. «Мы», «он у меня», «он у нас»,…я слышу, как о человеке говорится в третьем лице. Или вдруг мама начинает говорить шепотом, чтоб ребенок, который находится рядом, «не услышал» как будто он  слабослышащий. Или, наоборот, совершенно не обращая на ребенка и его реакции внимание, - «он слабенький у нас, совсем не умеет постоять за себя», он замучил меня»… Подобная картина знакома? Я уверенна, что многие наблюдали похожую ситуацию отношения родителей к своему сыну или дочери.

Сегодня речь пойдет не о тяжелых  сложных детских проблемах , с которыми сталкивает порой психоаналитик, работающий с детьми, а о повседневном нашем отношении к людям, которые еще не выросли, и пока не могут отстоять в полной мере свое право на желание. Это происходит вокруг нас, часто и со всеми, может быть только в разной степени. Это наша особенность, которую мы почти не осознаем, но которая определяет многое в нашей жизни. Каждый человек наблюдал со стороны и участвовал сам в ситуации, которая демонстрирует бестактное проявление к детям. Неделикатность, неуважение, а то и вовсе черствость и эмоциональная глухота.

Безусловно, не у всех взрослых отсутствует уважение, но, к сожалению, отношение к ребенку, как к человеку со своими переживаниями, желаниями, историей – приятная редкость.

Да, так часто происходит  и между взрослыми людьми, но мы сейчас затрагивает тему  беспомощности ребенка перед  властью взрослого, и ответственности последних за тот вклад, который они вносят в жизнь ребенка на первых этапах становления и навсегда.

Пара Родитель – Ребенок всегда комплиментарна. Это значит, что ребенок  всегда будет соответствовать словам и отношению к нему своих родителей. Родители могут, не задумавшись, определять ситуацию для ребенка, и порой, создавать препятствие для развития. «Она еще совсем маленькая, чтоб понимать» - слышит девочка и соответственно, сидит с отупелым взглядом непонимающего младенца, хотя каким-то образом понимает происходящее. Она оказалась между собственным ощущением и тем, что озвучено перед ней и выбирает подаренную родителем позицию. «Я должна сейчас ничего не понимать». Подобным образом дети подтверждают – опасность жизни, болезни, страхи, все, что бессознательно угодно родителям.

«Они ничего не понимают». «Они ничего не чувствуют». «Они ничего не могут». Тело, чувства, мысли, история…, что-то одно может игнорироваться, все сразу может игнорироваться. Например,фотографии малышей умиляют всех, но думаем ли мы, как к ним отнесутся эти самые  малыши повзрослев,  если эти фотографии демонстрируют обнаженность. Нам не приходит в голову, что это нарушает  человеческую интимность, потому что «они же маленькие еще». Но они растут и обязательно вырастают до стыдливого отношения к обнаженности.

Дети  опираются на нас. Они зависят от нас. Взрослый человек дает самоощущение ребенку, права и обязанности, и какой посыл  получает в таком отношении  ребенок? Он  получает право или обязанность –  не понимать, не верить своим чувствам, не уметь. Он соглашается, что его чувства не реальны, его тело принадлежит другим взрослым людям.  Так структурируется самоощущение. Ребенку трудно отстаивать свою автономность в перемещениях, жестах, инициативе, когда его любопытство, изобретательность, тяга к открытиям не находит отклика. Многие ли матери помогают ребенку освоить полученный опыт? Довольно часто матери разрушают плоды, приобретенного опыта своего ребенка комментариями, призванными не поддерживать, а наоборот, приструнить, напугать.(добавить пример) Недоверие полученное с детства, становится вечным спутником жизни. Каждая деталь жизни ребенка насыщенна творчеством. Эмоциональное развитие ребенка находится под сильным влиянием того, соответствует или нет ребенок фантазиям своих родителей.

Ребенок должен есть! Он должен есть хорошо! Он должен есть, то, что полезно! Взрослые считают за ребенка что и как ему нужно. Конечно, родитель знает что и как ребенку необходимо для жизни, но при этом существует опасность не оставить место для самого ребенка, для его уникальности.

Иногда родители двух или более детей удивляются: «Как могут так отличаться дети друг от друга, если рождаются от одних и тех же родителей и вырастают в одной и той же обстановке? Мы их одинаково воспитываем, одинаково любим..» Создается ощущение, что у взрослых людей нет возможности принять существование личностных особенностей. Дети – это то, что мы в них вложили и не более того. Как будто взрослые не считают маленьких детей существующими. Взрослым просто не приходит в голову мысль о том, что ребенок что-то думает, знает, чувствует или они не понимают важности, недооценивают значимость этого факта. Откровенное неуважение -  показатель глубинного отказа вставать на место ребенка. Причина этому страх. Момент отождествиться с переживаниями растущего человека, открывает болезненные собственные детские переживания. Отрицание чувств ребенка - защита от собственного чувства беспомощности, которое сохраняется внутри с детства. А столкновение с собственным инфантильным опытом беспомощности способно заставить испытывать сильную боль. Из памяти взрослого уходит все, относящееся к раннему возрасту. Поэтому взрослый человек, не помня себя этого возраста, не помнит чувства и ощущения своего детства, не всегда способен принять, понять своего ребенка. 

Более того, взрослому человеку часто свойственно защищать от этих переживаний всемогуществом, т.е. быть «больше», «умнее», «опытнее»… И тогда взрослый стремиться  пресечь поведение ребенка, которое не укладывается в нормативные рамки. Иногда он забывает, что эти рамки понятны только ему, и еще не понятны ребенку.  От ребенка требуется соответствие тому, чего он еще не узнал. Винить ребенка,– бессознательно любимое дело большинства  взрослых, т.к. это помогает справиться с иррациональной тревогой. Мы часто можем наблюдать в семейных отношениях нарциссичекое расширение, т.е. ситуацию, когда ребенка рассматривают как продолжение себя самого. Он буквально становиться должником, а должен он реализовать то, что родитель не успел или не смог реализовать сам. «Я так хотела научиться танцевать, но не получилось, пусть хоть она, дочь, танцует, это так красиво!» Хочет - не хочет, но девочке приходиться наслаждаться красотой танца за маму.

«Для большинства взрослых дети играли роль животных, которых не то держат дома на положении четвероного друга, не то разводят в хозяйстве – смотря по тому, любят их или нет» говорит Франсуаза Дольто в 1985 году. Права ребенка обсуждаются годами, десятилетиями во всем мире, но они до сих пор плохо защищены, традиции взрослоцентризма остаются и по сей день стабильными. Вопросы воспитания рассматриваются через призму интересов родителей.

Ни для кого не секрет, что в педагогических учреждениях превалирует авторитарный стиль отношений. Быть педагогом – значит иметь достаточный уровень авторитарности. Строгие взрослые воспитывают непослушных детей, за которыми нужен глаз да глаз. Педагогическая система всегда является одной из самых консервативных общественных структур, где блюдется незыблемость правил и жестко требуется их исполнение. Поэтому у многих педагогов существует представление о том, что ребенка как человека еще нет, его надо воспитать. А хорошему педагогу известно, что, если ребенок не получает возможности удовлетворять свои потребности, потому что взрослый не организовали этот процесс, он может искать способ реализовывать это варварским способом, лишь бы получить свое, не учитывая потребностей других.  И такой ребенок будет склонен к агрессивно-разрушительным действиям к окружающей среде, с которой так и не удалось наладить нормальных отношений.

Взрослому обществу трудно рассматривать детство со всеми присущими ему свойствами, не прибегая к критериям экономического порядка, таким  как производительность, рентабельность. Много рассуждений о том, как обучить будущего человека, как подготовить. Всякий раз, когда мы занимаемся  креативными возможностями ребенка, мы ждем от него какой-либо художественной или научной продукции. Его креативность признается только в том случае, если приносит пользу миру взрослых. Эгоизм взрослого человека не учитывает эгоизма детей. А дети в большей степени имеют на него право, по тому факту, что они еще дети.

Так исторически сложилось в нашем обществе, не относится с уважением к внутреннему миру индивида, мы не свободны в этом. Так сложилось у нас, потому что к нам так относились. Это передается из поколения в поколение.

Только семья ребенка способна выполнить задачу, которую выполняет сначала мать, потом и отец. Задачу удовлетворения потребностей ребенка. Эти потребности включают зависимость и стремление  индивида к независимости.  Задача включает не только удовлетворение меняющихся потребностей индивида, но и  готовность принять его посильный вклад, который является жизненно важной особенностью существования человека. Родители наблюдают за ростом своих детей и поражаются. Этот рост медленный, но и мгновенный. Это очень любопытное противоречие сбивает с толку родителей. Вчера еще он нуждался в том, чтобы его носить на руках, а сегодня уже нет в этом нужны, он передвигает сам. Но талантливая мама, самым интимным образом адаптируясь к нуждам младенца в соответствии со степенью его беспомощности, может чутко следить и менять свою помощь и поддержку, свой вклад в развитие ребенка.

Нет сомнений, что ребенок нуждается в ощущении безопасности. Но слишком опекающие своих детей родители вызывают у них тревогу, приводят к смятению и испугу, точно также как и родители, на которых нельзя положиться. Дети испытывают потребность проверять, насколько надежны их родители, и эта проверка может продолжаться до того времени, когда они сами начнут создавать безопасные условия для собственных детей, и даже после этого.

Признак здоровья – обретенная способность пользоваться свободой, которую ребенку постоянно предоставляют. Здоровые дети вырабатывают достаточно сильную веру в себя и в других людей, чтобы ненавидеть внешний контроль любой разновидности. Таким образом внешний контроль сменяется самоконтролем, а человек становиться взрослым.

Навязанная безопасность становится оскорбительной.

Каждый родитель был ребенком и в определенном смысле им остается. Каждый взрослый растет и продолжает расти, мы надеемся, до конца жизни.

И родители часто способны удовлетворить ожидания своих детей в большей и лучшей степени, чем они сами почерпнули в отношениях с собственными родителями. Способность идентифицироваться с ребенком, преодолевая собственные детские страхи, дает нам возможности отвечать на их потребности. Взрослый должен понимать, что отношение ребенка к окружающему миру и людям, его мировоззренческие позиции постепенно складываются из собственного опыта проживания ситуаций, этот опыт для ребенка далеко не всегда бывает удачным или приятным, но хороший воспитатель практически всегда может сделать любой опыт полезным, если проработает его вместе с ребенком. «Понял ли ты что произошло?»  Ребенку, безусловно, нужна помощь взрослого. Не нужно помогать ребенку тогда, когда он может справиться сам, это унижает его. Тактичная помощь взрослого необходима тогда, когда ребенок сталкивается с проблемами, для решения которых у него нет еще ресурсов или если эта проблема находится вне его компетенции.

Когда к личности ребенка начинают относиться с  уважением, он растет, использую весь свой потенциал. У каждого родителя есть возможность найти внутри себя желание отдать ребенку его жизнь, может быть ему нужен лишь маленький толчок в понимании себя самого. Иногда человек  уходит из кабинета психоаналитика с опытом, ценность которого определяется твердым самоощущением себя как существующего человека, получив подтверждение собственной индивидуальности.

Если же родитель говорить о ребенке как о человеке со своей историей, нравом, привычками, обращается к нему, рассказывая его историю с вопросом можно ли говорить об этом, уточняет, т.е. обнаруживая уважение, то и ребенка такого можно наблюдать как уже существующую личность. Он ведет себя уверенно, он демонстрирует возможность общения, контакта. Он, что называется «присутствует в кабинете».

В кабинете аналитика ребенок получает концентрированное объектное отношение. «Психоанализ лечит здоровым отношением», т.е. здоровой атмосферой, в которую попадает ребенок. Его слышат, видят и воспринимают. Аналитик интерпретирует происходящее в кабинете максимально правдиво или реально, если угодно.

Нет культуры психологической помощи, она только на этапе формирования.